Это только для меня

Войдя в это здание, куноичи не могла сдержать улыбки. Столько воспоминаний заполнило эти стены. Сколько слёз было в них пролито и сколько детского смеха находилось в них...
Харуми никого не увидела при входе и интуитивно решила, что стоит идти в оружейную.
Она шла неторопять, проводя тонкими, бледными пальцами по стенах академии так же, как она это делала, ещё не став генином.
— Они-чан! Они-чан! - кричал голос Кэтсу из прошлого, якобы навеки застрявшего в этих стенах.
Через малый промежуток времени, Харуми уже стояла у нужной ей двери. Она до сих пор помнила, как сенсеи запрещали им ходить туда. Она вспомнила, как стояла возле этой двери семилетней девочкой, глаза которой горели от любопытства. Сейчас эта девочка стоит так же, с гордой осанкой джонина Сунагакуре, огонь в глазах которой погас два года назад.

Вспомнив об ошибке, которую она допустила в прошлый раз, последствием чего стали разбитые сосуды с лекарствами и агрессивное руготельство кукловода, девушка решила поступить наоборот.
— Канкуро-сама! - крикнула она в дверь, услышав за ней тихий свист, затем трижды постучала. - Я могу войти?
Она надеялась, что за дверью всё-таки находился кукловод, а не кто-то из её бывших учителей, коих она хотела видеть в последнюю очередь.
Сразу после своих слов, девушка положила ладонь на ручку двери, уже собираясь открыть её.

После ответа Канкуро, девушка задумалась о том, что бы можно было изменить. Она сделала два шага в сторону хлама и провела кончиками пальцев по ржавой катане, стоявшей в углу. В голове снова начали плясать картинки со времён войны.
"Отствить." - твёрдо прозвучал её же голос в голове.
Девушка быстро отряхнула голову, избавляясь от этих мыслей.
— Меня всё устраивает, Канкуро-сама, - спокойно проговорила она, взяв одной рукой ту самую катану, присидая на низкую табуретку неподалёку, а второй взяла, судя по запаху, щётку с уксусом и начала работать над оружием.