Шары Витаса: Горджутсу

Глава шестьдесят восьмая — Капля, противостоящая вулкану

Хатаке стоял, его тело было истощено до предела, но в его глазах горел огонь. Он знал, что его конец близок. Вокруг бушевала яростная буря огня, Чинокен — всё более непобедимый, — стоял прямо перед ним, пылая как вулкан. Тело Хатаке истекало кровью, но он не сдавался. Внутри него всё ещё жила ненависть, всё ещё был дух воина.

Он закрыл глаза и сосредоточился на своей силе. Вода. Его истинная стихия, которая всегда была скрыта в глубинах его сознания. Он мог манипулировать водой, но никогда не использовал её в бою настолько мощно. Это был момент, когда нужно было сделать выбор.

Молниеносно Хатаке поднял руки, и из них потекли струи воды, которые начали окружать его тело. Постепенно вода увеличивалась, обвивая его как щит, и все его формы и контуры начали исчезать. Его тело стало не более чем водной массой. Это было похоже на трансформацию — от человека к элементу, к самой сути природы.

Чинокен, увидев, что происходит, рванул вперёд, его огненные кулаки летели к Хатаке с разрушительной силой.

— Ты не сможешь победить меня, пустая оболочка! — ревел Чинокен.

Но Хатаке, теперь почти полностью исчезнувший в воде, ответил спокойным голосом, который эхом раздавался в звуках бушующего огня:

— Ты не понимаешь, Чинокен. Вода всегда побеждает огонь.

Молниеносно, Хатаке, теперь превращённый в водную стихию, слился с потоками, скрываясь в водяном вихре, который стал его новым телом. Чинокен, как и прежде, был поглощён яростью и не заметил, как Хатаке подкрался.

Неожиданно Хатаке выпустил огромный поток воды, который мгновенно охватил Чинокена, заблокировав его движения. Вода стремительно проникала в его тело, превращая огонь в пар, который не мог сопротивляться. Чинокен пытался сжигать воду, но это было бесполезно: огонь не мог преодолеть силы стихии. Вода стала его врагом, поглощая его пламя.

— Ты был слишком уверен в своей силе, Чинокен, — произнёс Хатаке, теперь в полной гармонии с водой. — Ты никогда не понимал, что каждая капля имеет свою силу.

С огромным усилием он создал гигантскую волну, которая с невероятной мощью поглотила Чинокена, погасив его огонь и разрушив его форму. Время остановилось на мгновение. Вода, поглотившая его, растекалась вокруг, но сама стихия исчезала вместе с ним.

Однако с этим актом Хатаке тоже исчерпал все свои силы. Он начал растворяться, его тело снова стало частью воды, но теперь он был не просто человеком. Он был чем-то большим — не более чем каплей в бескрайнем океане. Его сознание таяло, поглощённое стихией, его тело распалось на молекулы воды, которые уже не могли существовать как одно целое.

— Мы все — капли в бескрайнем океане… — прошептал он, и его голос исчез в звуках бушующего моря.

Итак, Хатаке исчез, сражённый до последней капли своей силы, но, возможно, именно в этой последней капле он смог победить огонь, победить Чинокена, и оставить след в истории, как человек, который смог стать частью самого великого стихии — воды.

Глава шестьдесят девятая — Огонь, разрывающий жизни

Эвелина, Игнат и Айроумен забрались в машину, их сердца всё ещё гремели от последней битвы. Они потеряли Хатаке, но у них не было времени на скорбь. Нужно было завершить миссию и заполучить последний шар Витаса.

Игнат сидел на переднем сиденье, его руки сжимали руль так, что пальцы белели. Айроумен на заднем сиденье проверял данные на своем коммуникаторе, в то время как Эвелина молча смотрела в окно.

— Последний шар, — тихо проговорила она, её голос был пустым. — Мы просто заберём его и всё…

Игнат мрачно кивнул.

— Да, — сказал он, начиная движение.

Но они не знали, что за ними наблюдают.

Внезапная атака

Они только успели отъехать на несколько километров, когда раздался оглушительный взрыв.

Машина мгновенно вспыхнула.

Огненная волна разорвала металл, разметав куски обшивки во все стороны. Двигатель взорвался, превращая машину в клубок яркого пламени.

В последний момент Айроумен успел среагировать. Его силовая броня включилась автоматически, и он вытащил Игната, схватив его за воротник и выпрыгнув наружу.

Эвелина не успела…

Игнат рухнул на землю, его уши звенели от взрыва, тело горело от ожогов, но он тут же попытался подняться.

— ЭВЕЛИНА! — заорал он, оборачиваясь.

Но уже было слишком поздно.

Из пламени он видел её руку, беспомощно свисающую из разорванной машины. Волосы опалены, кожа обуглена…

Она больше не дышала.

Игнат застыл. Мир остановился.

Он слышал, как что-то громко трещит, слышал, как Айроумен выкрикивает его имя, но всё стало размытым.

Эвелина мертва.

Тепло её присутствия исчезло. Та, кто всегда сражалась рядом, кто поддерживала их во всех боях, его сестра… пропала в пламени.

Айроумен оглянулся. На холме стоял лысикианец с дымящей лысиной.

— Это была случайность, но какая удачная! — рассмеялся враг, глядя на их страдания.

Но Игнат ничего не слышал.

Он медленно опустился на колени перед горящими обломками.

Его руки дрожали.

Как… Как это могло случиться?

Айроумен понимал, что оставаться здесь нельзя. Если они задержатся, прибудет ещё больше врагов.

Он схватил Игната за плечо и встряхнул его.

— Нам нужно идти! — крикнул он. — Соберись, Игнат!

Но Игнат не двигался.

Он просто смотрел на горящие обломки, его глаза были пустыми.

Тогда Айроумен сделал единственное, что мог.

Он взял Фимоз-датчик, развернулся и пошёл вперёд один.

Игнат не последовал за ним.

Айроумен сделал несколько шагов вперёд, но что-то внутри него остановилось. Он чувствовал, что что-то не так.

Он обернулся.

Игнат всё ещё стоял перед пылающими обломками, не шевелясь.

Его лицо было застывшим.

В глазах не было ни боли, ни страха. Только пустота.

Айроумен хотел снова окликнуть его, но вдруг почувствовал холод по спине.

Игнат медленно опустил руку на грудь, где находилась имплантированная кнопка самоуничтожения.

— Эй... — начал Айроумен, чувствуя нарастающий ужас.

Беги, Айроумен. После последовал Щелчок.

Игнат нажал кнопку.

Разрушение

В следующую секунду вспышка осветила небо.

Словно маленькое солнце вспыхнуло на земле.

Огромная волна огня вырвалась наружу, сжигая всё на десятки километров вокруг. Леса, холмы, даже скалы испарились под натиском разрушительной силы.

Лысикианец, который только что смеялся над их страданиями, даже не успел осознать, что происходит — его тело разлетелось на атомы в первый же миг взрыва.

Игнат исчез.

Всё исчезло.

Последний миг

Прежде чем его поглотил свет, Игнат вспоминал.

— Как он впервые встретил Эвелину.

— Как они сражались бок о бок.

— Как она улыбалась ему перед каждой битвой, несмотря на всю жестокость мира.

Эти моменты мелькали в его разуме.

И в последнюю секунду он прошептал:

— Прости…

Затем ничего не осталось.

Айроумен лежал далеко за пределами зоны взрыва.

Его тело было разбито, броня — искорёжена, но он был жив.

Он медленно открыл глаза и увидел перед собой огромный кратер, где когда-то была земля. Всё исчезло. Всё.

И среди этого мёртвого пейзажа не осталось ни Игната, ни Эвелины.

Только одинокий выживший.

Айроумен с трудом поднялся на ноги.

Ему было больно. Очень больно.

Но он знал, что нельзя останавливаться.

Хатаке, Игнат и Эвелина отдали свои жизни.

Теперь он остался один.

И последний шар ещё ждал его впереди.

Глава семидесятая — Начало битвы

Сакдик стоял на вершине Горджутсу, его взгляд скользил по каменным громадам, что окружали его со всех сторон. Черт, не могу найти силу Админа, — пронеслось у него в голове. — Может, снести все эти горы к чертям?

В этот момент за его спиной возник Айзен.

— Господин Моянич, я вас искал, — произнес он с холодной улыбкой, но затем его взгляд изменился. — Вы… сильно изменились. Даже залысели.

Сакдик усмехнулся, оборачиваясь.

— Моянич? Ты про мой сосуд, что ли? Забей, он уже мертв.

Айзен нахмурился.

— Значит, ты…

— Да неважно. — Сакдик шагнул вперед. — Не беспокойся, сейчас ты туда же отправишься.

Айзен едва успел напрячься, как Сакдик резко взмахнул рукой и ударил его в ключицу. Тело Айзена словно отключилось — он рухнул на колени, зубы со скрежетом сжались от боли.

— Не смей смотреть на меня свысока, — прошипел Сакдик.

В тот же миг, как будто по сигналу, из тени выскользнул Теонор. Он метнулся к Айзену, его меч полыхнул в воздухе стремительным ударом, нацеленным в горло.

Айзен едва успел отклонить голову, клинок чиркнул по коже, оставляя тонкую кровавую линию. Но прежде чем он смог подняться, Сакдик нанес следующий удар — мощный рывок, удар кулаком в грудь. Айзен полетел назад, но в воздухе перевернулся, приземлившись на одну руку.

— Хах… — он сплюнул кровь. — Не думал, что будете так торопиться со мной разделаться.

— Ты удивишься, как быстро это случится, — ответил Теонор, бросаясь вперед.

Айзен отпрыгнул, уходя от нового удара, но его баланс был нарушен. Сакдик воспользовался этим — в мгновение ока оказался у него за спиной и вонзил ладонь в ребра.

Айзен стиснул зубы, с трудом перехватывая дыхание.

— Черт…

Он попытался собрать энергию, но Сакдик и Теонор не давали ему ни секунды на восстановление. Теонор заходил сбоку, его меч мелькал в воздухе быстрыми вспышками, а Сакдик давил мощными атаками в упор. Айзен сражался, но едва успевал отражать их удары.

— Ты ведь хотел встретиться со мной, — издевательски бросил Сакдик. — Так наслаждайся.

Его кулак пронесся через воздух, но Айзен в последний момент ушел вбок. Удар сотряс землю, вздымая облако пыли.

— Давайте же, — выдохнул Айзен, сжимая кулаки. — Покажите, на что способны.

Он понимал — с каждым мгновением его шансы на выживание возростали, ведь он изучал их техники.

Айзен тяжело дышал, его тело покрывали порезы и синяки, но зарегенировавшись он наконец собрался с силами. В его глазах загорелась ледяная решимость.

— Хватит, — прошептал он.

Вокруг него внезапно завибрировало пространство. Воздух задрожал, как поверхность воды, и вдруг резкий импульс силы взметнулся вверх. Айзен использовал свои способности — его тело окутала тьма, а земля под ногами начала трескаться.

— Неплохо… — усмехнулся Сакдик, готовясь к следующей атаке.

Но внезапно он пошел ва-банк — в один миг прыгнул вперед и, наклонив голову, направил на Айзена свой лысый череп.

Громовой удар лысиной!

Воздух взорвался, словно сама реальность дрогнула от силы этого удара. Все вокруг озарилось ослепительным светом, и Айзен ощутил, как пространство сминается вокруг него. Это было похоже на взрыв сверхновой, направленный в одну точку.

Айзен не успел среагировать.

Но прежде чем его поглотил этот удар, перед ним вспыхнул ослепительный белый свет.

— Не сегодня, — раздался голос.

Из сияния вышел человек, окутанный белой магией. Его волосы были золотыми, словно солнечные лучи, а белая аура, окружающая его, светилась мягким, но мощным светом.

— Петрушка… — Айзен с недоверием посмотрел на него.

— Я как понимаю, мы за одно, — сказал Петрушка, бросая взгляд на Сакдика.

Айзен нахмурился, в его глазах вспыхнуло раздражение. Он не привык к помощи от противника, не привык к союзникам. Но он понимал, что в одиночку против Сакдика и Теонора ему будет сложно выстоять.

Айзен и Петрушка стояли бок о бок, не сводя глаз с Сакдика. Атмосфера накалялась, но вдруг…

— Так, стоп, — сказал Петрушка, скрестив руки. — Мы не можем оба драться с ним. Кто-то один должен заняться этим тем лысиком вокруг Сакдика.

— Сакдик прикончил моего друга, — заявил он, глядя на Айзена.

— Сакдик украл тело моего господина, — возразил Айзен, скрестив руки.

Они посмотрели друг на друга, затем на Сакдика, потом снова друг на друга.

— Камень, ножницы, бумага? — предложил Петрушка.

— В смысле? — Айзен удивленно моргнул.

— Ну а как иначе? Так решаются важные вопросы.

Айзен глубоко вдохнул, тяжело выдохнул.

— Ладно, давай.

Они приготовили руки.

— На три.

— Раз.

— Два.

— Три!

Айзен показал ножницы.

Петрушка показал камень.

— Ха! — Петрушка победно вскинул руку. — Все, я сражаюсь с этим лысым чертом!

— Черт с тобой… Ладно.

— Да за кого вы меня принимаете?! — взревел Сакдик, сжимая кулаки.

— Да подожди ты, старикан дряхлый, мы тут решаем, кто тебя прикончит! — махнул рукой Петрушка.

Сакдик стиснул зубы, вены вздулись на его лбу.

— Я вас обоих сейчас прикончу!

— Не-не, давай по очереди, — ответил Петрушка, вставая в боевую стойку. — Айзен, не переживай, я оставлю тебе кусочек!

— Лучше бы ты проиграл, — пробормотал Айзен, скрестив руки.

Сакдик уже не выдерживал.

— Да пошли вы оба!!!

И битва вспыхнула с новой силой.

Айзен атаковал первым. Он использовал свою способность, исказил пространство и, обрушив резкий удар, вынудил Теонора отступить. Тот не ожидал такой агрессии, но мгновенно адаптировался. Их мечи столкнулись, вызвав взрывную волну, разметавшую камни вокруг.

Тем временем Петрушка вступил в бой против Сакдика.

— Ты мне уже не нравишься, — холодно произнес Сакдик.

— Это потому, что ты боишься света, — спокойно ответил Петрушка.

Сакдик взревел и снова метнулся в атаку, но Петрушка поднял руку, и белая магия сформировала щит, отразив удар.

— Посмотрим, чья сила сильнее! — крикнул он, готовясь к ответному удару.

Битва разгоралась, и казалось, что само пространство вокруг них не выдержит этой мощи.

Глава семдесят первая — Я сильнее тебя!

В эпицентре разрушенной вселенной, где время и пространство слились в хаос, Айзен и Теонор столкнулись лицом к лицу. Сверкая ледяным взглядом, Айзен выкрикнул:

— Сегодня я разрушу твою иллюзию силы, паршивый кусок лысины!

Теонор лишь ухмыльнулся, и его голос эхом разнесся по мрачному простору:

— Иллюзии? Ты сам утопаешь в своих заблуждениях, Айзен!

Первые удары

Айзен концентрировал всю свою силу, и его глаза вспыхнули ярким светом, когда он активировал банкай. Вокруг них разверзлась новая реальность: пространство исказилось в калейдоскоп зеркальных отражений, где каждое движение становилось обманом.

— Видишь, Теонор? Моя мощь не знает границ! — прокричал он, парируя удар, который Теонор послал в ответ.

Но Теонор не собирался сдаваться. Его голова вдруг начала деформироваться, превращаясь в гигантскую гору, из которой с бешеной яростью вырывался ядовитый газ.

— Ха! Думаешь, ты сможешь меня запечатлеть в собственном кошмаре? — насмехался Теонор, когда газ заполнил поле битвы, стремясь лишить Айзена зрения.

В этот же миг Айзен ощутил, как его острый взгляд померк: без четкого образа врага банкай исчезает.

— Нет! — с криком он ударил в воздух, понимая, что утратил контроль над силой. «Почему же судьба сводит меня с таким противником?» — думал он, чувствуя, как яд проникает в каждую клетку.

Призыв к клонам и игра теней

Не желая поддаваться отчаянию, Айзен выкрикнул:

— Если я не вижу тебя – ты уже мёртв в моём сознании!

С этими словами он создал армию клонов, каждый из которых отражал его решимость и мощь. Телепортируясь с невероятной скоростью, он возникал за спиной, спереди и даже над головой Теонора, пытаясь запутать противника.

Теонор, ощутив приближение множества атак, развернул свою белую магию. Из его рук посыпался ослепительный поток света, который, словно молния, рассекал клонов на куски.

— Твои трюки не спасут тебя, Айзен! — холодно произнёс Теонор, его голос звенел от магической силы.

— Может, и так, — отвечал Айзен, парируя удар клинком, — но ты ещё не видел, на что способен настоящий воин!

Бой на пределе возможностей.

Между столкновениями клинков и вспышками магической энергии, слова стали равными ударами.

— Я видел смерть твоих идей, — тихо прошептал Теонор, отражая очередной удар.

— А я вижу в тебе слабость, — рявкнул Айзен, отбрасывая остатки ядовитого газа одним мощным взмахом руки.

Сражение развернулось во всей красе: столкновения тел, искры от ударов, разлетающиеся осколки магии. Каждая секунда была наполнена адреналином, а каждый удар – обещанием боли.

В один критический момент, когда Айзен попытался вновь сосредоточиться, Теонор выхватил момент и нанёс удар, который разорвал тело Айзена на части. Повисая в воздухе, Айзен услышал презрительный голос врага:

— Думаешь, это конец твоего величия?

Теонор очистил себя от крови и собирался помочь Сакдику, но вдруг...

Истинная сила заключалась в его способности к возрождению. С каждой частицей, рассеянной в бездне, Айзен медленно регенерировал своё тело. Его глаза вновь вспыхнули решимостью, и он прошептал:

— Ты ошибаешься. Меня нельзя сломать!

Объединяясь в последней вспышке мощи, Айзен с силой целой вселенной снарядил последний удар. Он мельком заметил мерцающие отблески белой магии Теонора, но уже было слишком поздно. С клинком, наполненным всей болью и надеждой, Айзен пронзил сердце врага.

— Это за все мучения моего господина! — кричал он, когда Теонор, потрясённый, издал последний крик.

Взрыв энергии разорвал небеса, ослепив остатки мира вокруг, а Теонор пал, окружённый сиянием собственной белой магии, которая теперь казалась лишь блеклой тенью прошлой мощи.

На руинах их столкновения, где эхо битвы все ещё звучало, Айзен, вновь стоящий на ногах, произнёс с холодной решимостью:

— Я отомщу за моего господина. КРЕПИСЬ САКДИК!

Глава семдесят вторая — Вся сила Админа

Сражение развернулось в хаотичном вихре магии и разрушения, где свет и тьма сплелись в смертельном танце. Петрушка, хоть и известный своим золотым режимом и ослепительной белой магией, едва давал отпор. Его атаки, как вспышки рассвета, не могли сравниться с холодной уверенностью Сакдика.

— Пусть твоя магия сияет, — насмехался Сакдик, голос его проникал сквозь даже самый яркий свет, — но сегодня я покажу тебе, что значит истинная сила!

Петрушка, из последних сил пытаясь вызвать разрушительный поток белизны, выпустил волну света, которая озарила небо. Однако Сакдик, двигаясь словно тень, ловко увернулся и отразил атаку мощным контрударом. Его движения были безупречны, как будто каждая мышца знала неизбежность победы.

В разгар боя, когда казалось, что Петрушка уже на пределе, на поле сражения появился Айзен. Его холодный взгляд и решимость говорили сами за себя.

— Мы должны остановить его, — громко скомандовал Айзен, — Вместе у нас есть шанс вернуть равновесие!

Объединив силы, Петрушка и Айзен начали чередовать атаки, их удары и телепортации сливались в динамичный вихрь, направленный против Сакдика. Однако тот, словно воплощение судьбы, увернулся от каждого удара, его ответные движения были точны и смертоносны.

Поле боя пылало огненными вспышками магии и искрами клинков, где судьбы переплетались в хаосе разрушения и древних обетов. Здесь, среди руин и сверкающих энергий, оказались три воина, чьи мотивы были столь же различны, как и их боевые стили.

Айзен, с холодной решимостью в глазах, ступал на арену мести. Его цель была ясна: отомстить за то, что Сакдик, предательски воспользовавшись своей силой, украл тело Моянича. Для Айзена этот поступок был не только ужасным, но и ударом по его чести, за что он собирался расплатиться кровью врага.

Петрушка же пришёл сюда по иной причине. Обучавшийся у великого Саламона белой магии, он обрел силу, свет которой могла и лечить, и уничтожать. Его сердце было полно горечи: он жаждал мести за друга, чья жизнь была трагически оборвана из-за хитростей и амбиций Сакдика. Несмотря на то, что Айзен и Петрушка практически не знали друг друга, их пути пересеклись в этом бою, вынуждая их объединиться перед лицом общего врага.

Сразу же после начала сражения Петрушка, сверкая золотым режимом и белой магией, выпустил мощный луч света, направленный в сторону Сакдика. Его голос прозвучал с легкой насмешкой:

— Ну вот, опять эти атаки... Надеюсь, твоя месть за друга не мешает тебе думать, кто я вообще такой!

Айзен, уже стремительно перемещаясь по полю боя благодаря своей телепортации, холодно ответил:

— Петрушка, я не в поисках дружбы. Меня сюда привела месть за Моянича. Так что, если ты думаешь, что наша совместная битва поможет тебе забыть, что я здесь для своих целей, ты ошибаешься.

Эти колкие реплики, сказанные на фоне оглушающих ударов и взрывов энергии, лишь подчеркивали, насколько два воина были чужды друг другу. Но в той же минуте, когда судьба сводила их вместе, раздавались командные крики и грохот разрушений, и личные обиды уступали место необходимости сражаться бок о бок.

Сакдик, мастерски владеющий разрушительными ударами лысиной, увертывался от атак, словно играя с судьбой. Но именно в разгар битвы ему посчастливилось получить сокрушительный удар, от которого он рухнул на израненную землю. Лежа посреди пыли и искр, он невольно заметил мерцающее сияние, исходившее от древнего артефакта. Именно в этом месте была запечатана ВТОРАЯ СИЛА АДМИНА.

С тяжестью в сердце и болью в теле Сакдик прошептал:

— Это... сила, которую я так долго искал...

В этот критический момент он собрал последние остатки сил и, с яростным криком, вскочил на ноги. Его рука, содрогаясь от боли и решимости, направилась к древнему барьеру, известному как Фимоз Витаса. С ударом, полным страсти и амбиции, он разбил печать, и поток ослепительной энергии ворвался в его тело:

— Теперь я становлюсь админом, и никакая месть не останется без ответа!

Айзен и Петрушка, несмотря на взаимную неприязнь и мало знакомство, были вынуждены объединить усилия против возрожденного Сакдика. Вспышки их прошлых встреч, где случайные перепалки и комичные реплики всплывали на фоне общей борьбы, давали им силу, даже если слова резали, как острые лезвия.

Петрушка, вырабатывая магические потоки, прокричал:

— Айзен, хоть я и не терплю твоих манёвров, сегодня я готов работать с тобой, если это поможет отомстить за моего друга!

Айзен, парируя атаку противника, отшутился:

— Давай, Петрушка, только не мешай мне думать о Мояниче. Наши цели разные, но враг один.

Так, несмотря на острые слова и вечную вражду, их движения были слажены как части одного сложного механизма. Айзен, используя свою телепортацию, возникал там, где Сакдик думал, что уже победил, а Петрушка, под управлением мудрости Саламона, направлял лучи белой магии, чтобы отразить каждый удар нового Админа.

На пике битвы Сакдик, с сиянием новой силы, обрушивал удары, от которых само пространство начинало дрожать. В самый критический момент Сакдик своей сверкающей лысиной сильно ранил двоих.

— Умрите же ради моей лысины.

Он собрал огромную силу админа в своей лысине и собирался ударить по двоим, но...

Но неожиданно появился незнакомец, окутанный мистическим сиянием, со спокойным, но властным голосом возгласил:

Хватит! Сила Админа — это не только сила разрушения, но и ответственность за равновесие!

Глава семьдесят третья — Мертвец

Святилище, Витасаполис.

Бездыханное тело Шурадо лежало на каменном полу, окутанное тишиной. Внезапно пальцы мертвеца вздрогнули, грудь наполнилась первым за долгое время вздохом. Шурадо поднялся, но это был уже не он.

— Что... Где я?..

Его голос прозвучал хрипло, будто вырвавшись из гнилого горла. Перед ним было его собственное тело, но изувеченное: кожа местами почернела, живот исполосован ударами клинка, а мышцы казались вялыми.

— Я ведь... умер.

Шурадо Семпай из прошлого снова обрел жизнь. Он взглянул на свои гниющие руки, сжал пальцы в кулак.

— Похоже, Код Ютсы призвал меня... Но зачем?

Тело было в ужасном состоянии. Он натянул на себя длинную накидку, скрывая уродливые раны, а лицо спрятал под серой демонической маской. Из-под неё холодно сверкнули его зеленые глаза.

Шурадо вышел из святилища и замер.

Перед ним раскинулся Витасаполис, охваченный огнем. Разрушенные здания, пепел, висящий в воздухе, трупы на улицах — город погибал.

— Что здесь произошло, черт возьми?..

Шурадо пробирался по выжженному городу, осматриваясь в поисках выживших. Через некоторое время он наткнулся на группу людей, спрятавшихся в руинах здания. Они называли себя Комфортиками.

К нему подошла молодая девушка с короткими каштановыми волосами и боевой ухмылкой.

— Ты кто такой? — спросила она, держа руку на рукояти кинжала.

— Просто путник, — ответил Шурадо.

— Да? А такую уродливую маску зачем напялил?

Шурадо промолчал. Девушка смерила его взглядом, но не стала настаивать.

— Ладно, меня зовут Саша, я тут за главную. Мы собираем уцелевших. Еще недавно тут все было хорошо: дети играли, птицы пели... А потом пришли эти уроды.

— Какие уроды?

— Лысикианец. Он вселился в тело какого-то Моянича, разнес наши войска и украл Код Админа. А потом прибежали двухцветные короли и начали добивать уцелевших. Мы хотели уйти с Лавровом, но решили остаться, чтобы защитить мирных жителей. Сейчас у нас четыреста шестьдесят восемь человек. Из них четыреста восемь ранены.

Шурадо молча сжал кулаки.

— Я должен уничтожить Моянича.

Саша прищурилась.

— Что ж, звучит красиво. Тогда вот, держи припасы. А кстати... — она хитро улыбнулась. — Почему ты носишь маску?

— Неважно.

— Да ладно, покажи!

— Нет.

— Ну пазязя! Один раз гляну и все!

После сотни отказов и её обиженных надутых щек Саша наконец сдалась и молча сунула ему рюкзак.

— Ладно, вот тебе припасы. Битва идет в Горджутсу.

Горджутсу

Шурадо достиг поля битвы и увидел, как два бойца — Айзен и Петрушка — сражались против Сакдика в теле Моянича. Лысикианец использовал ужасающую силу, разя своих противников.

— Подожди... Айзен? Почему он сражается против этого урода? И кто тот парнишка с золотыми волосами?..

Вдруг Сакдик поднял голову, и его лысина засветилась. Он собирал силу для уничтожающего удара.

— Похоже мне стоит вступить в бой, — прошептал Шурадо.

Включив силу Кода, он рванул вперед, разрезая воздух с нечеловеческой скоростью.

— Хватит! — его голос разнесся над полем битвы.

Он встал между Сакдиком и его жертвами.

— Сила Админа — это не только разрушение. Это ответственность за равновесие!

Ветер поднялся, и бой вступил в новую фазу.

Дополнительная глава — Тайна Кода Ютсы

Код Ютсы — таинственная сила, пробуждающаяся в самые темные времена. Каждый раз, когда миру грозит разрушение, Код выбирает одного человека, даруя ему способность вернуться к жизни и спасти вселенную.

Избранным был Шурадо. После его смерти Код должен был вернуть его душу в прошлое собственное тело, восстановив равновесие. Однако произошло нечто странное.

Сбой в системе

При активации механизма перерождения Код Ютсы столкнулся с аномалией — существовало два Шурадо.

Первоначальный план Кода заключался в том, чтобы переместить душу Шурадо назад во времени, как это происходило всегда. Однако в этот раз возникло препятствие: в мире уже существовал Шурадо Семпай — его более старая версия из альтернативной временной линии.

Когда Код попытался вернуть душу Шурадо, произошел сбой. Шурадо Семпай, обладая большей силой и опытом, вынул душу обычного Шурадо. Это привело к парадоксу: для вселенной уже был назначен один Шурадо, и Семпай не был избран как носитель Кода.

В результате сбоя система не смогла отправить его в прошлое, как это должно было произойти. Вместо этого Код поместил Шурадо Семпая в тело умершего Шурадо, восстановив баланс.

Теперь это тело принадлежало Шурадо Семпаю — человеку, который не должен был здесь существовать.