[ЦР] Больница

Марин все это время очень тяжело дышала и не могла найти себе место, сопровождая весь процесс громкими криками. Когда она с Лукой уже была в больнице, к ним сразу побежала медсестра с каталкой, на которую уложили роженицу. После около нее сразу очутилась еще одна медсестра и какой-то врач. Мед работники сразу уточнили личные данные пациентки, чтобы найти о ней информацию, которая поможет при родах. Где-то среди посетителей больницы промелькнуло знакомое лицо Георгия Костопалова, который приметил мафиозника, но пока не стал вмешиваться в происходящее. Короля Шипов и его супругу направили на второй этаж, где их разлучили и в один из кабинетов завезли Марин, которая до последнего старалась крепко держать макаронина за руку. И вот испуганную Китагаву завезли в помещение и закрыли за ней дверь, одна из медсестер осталась с Лукой, дабы объяснить ему невозможность его участия в процессе:
— Роды не совсем плановые, поэтому вам лучше побыть снаружи. Докторам нужно сосредоточиться на помощи вашей…супруге.

Медсестра с сомнением в голосе сказала:
— Мы сделаем все возможное.
А затем и она пропала в том самом кабинете, оставив Луку в одиночестве. Правда в таком состоянии он пробыл недолго, где-то позади послышались тяжелые шаги и к Королю Шипов подошел Костопалов, который по-отцовски положил руку на плечо макароннику с вопросом:
— Еще одно испытание?
После касания взволнованный Чангретта мог почувствовать неестественный прилив спокойствия, который продлился буквально пару секунд, пока из кабинета не послышался очередной крик Марин.

Ничего утешительного Лука услышать не смог, лишь очередные крики супруги, которые раздавались с четкой периодичностью в течении нескольких минут, после которых частота пронзительных звуков сократилась, но даже так спокойствия Королю Шипов не прибавилось. Всё это время с ним рядом находился тот самый знакомый из Церкви, который присел на гостевую скамью. На вопросы вежливости Георгий ответил нехотя:
— Проведал старого знакомого и встретил нового.
Затем мужчина выдержал паузу и после осторожно добавил:
— На тебя сверху похоже свои планы.
Слова эти прозвучали довольно неоднозначно, почему и могли вызвать далеко не самую обычную реакцию Луки.

Мужчина не боялся смотреть в глаза Луке, наверно, он вообще уже мало чего страшился, испробовал всю горечь этой жизни. Установив зрительный контакт, Георгий был по-прежнему собой и казался всё тем же бескорыстным человеком. Он выслушал собеседника, погружая коридор в напряженную тишину. Когда же макаронник плюхнулся на сиденье, будто бы каждый действием стараясь противопоставить себя еще молодому мафиознику, Костопалов встал и подошел к двери, вслушиваясь в неспокойные звуки. Не оборачиваясь к Чангретте, он проговорил:
— Цена гордости бывает очень высока. Но нам, мужикам, становится это понятно только, когда уже очень поздно… Я уже принял пользу Церкви и с ее силой придется считаться, почему не иду против рожна. Мне это не по силам.

— Может быть, я просто начал говорить, как моя жена.
Костопалов потёр лоб с горькой усмешкой в ответ на укорительные слова Луки, а после добавил, усаживаясь на скамью:
— Но я и правда успел оценить к чему меня привела гордость и слепота. Вот уже который год пытаюсь разобраться, что к чему.
Мужчина сел и, положив руки на колени, тревожно смотрел на дверь, будто бы это его жена сейчас была на родах. В то мгновение, когда макаронник хотел встать со скамьи, по его коже пробежал неприятный холодок, и когда он всё же встал, то смог расслышать слова врача в кабинете "Я не понимаю почему всё идет так тяжело. Ничего не помогает." Одновременно с этим послышались приближающиеся шаги по ту сторону двери и вот в коридоре оказалась медсестра с грустным выражением лица. Девушка не смотрела в глаза Луке и проговорила в пустоту:
— Роды проходят с осложнением. Есть вероятность, что мать и ребенок не выживут.

Лука услышал очередной душераздирающий крик, после чего настала тишина, которая продлилась несколько секунд, но затем Лука будто бы услышал резкий хлопок, после которого он встал с сиденья скамьи и положил ладонь на рукоять меча, а по его коже пробежал неприятный холодок, а дверь в кабинет была заперта и в коридоре не было медсестры. Макаронник чувствовал все те переживания, которые смог ощутить несколько мгновений назад, но сейчас он будто вернулся в реальность из собственного кошмара.

Ничего вокруг не свидетельствовало о том, что увиденное Лукой было частью реальности. Георгий явно забеспокоился, когда макаронник начал себя вести подобным образом. Мужчина встал и с немного округлившимися глазами смотрел на Чагретту в непонимании, когда же появилась возможность вставить слово, Костопалов поспешил сказать:
— Эй. Потише. Ничего такого не случилось! Мы с тобой ждем новостей, но ничего страшного нам не сообщали! Ты как?

Всё еще оставаясь встревоженным, Георгий оставался на ногах, но почти сразу облокотился на пра противоположную сторону. Он пристально смотрел на макаронника, будто бы он в любой момент мог взорваться или выкинуть новый финт. Но в тишине Костопалов не оставил Короля Шипов, почему постарался его немного утешить:
— Судя по всему голова играет с тобой злые шутки... Но может хорошо, что это не часть реальности. Некоторые кошмары остаются только кошмарами.

Из кабинета новостей так и не было, наоборот там было довольно тихо, будто бы схватки пока что прекратились. Но вот тишину после слов Луки прервал телефонный звонок на его мобильный от временного секретаря. Взяв который, Король Шипов мог услышать следующие слова:
— Босс. Тут представитель Церкви заявился, предлагает сотрудничать. Мне его мягко послать или как обычно?

По ту сторону трубки послышалось шуршание, а затем в адрес Луки было сказано довольно уважительно и спокойно:
— Здравствуйте. Я направлен к вам от Пастыря Света, который предлагает вам свою помощь и покровительство, взамен вашей поддержке и возможному, чтобы в городе мог воцариться порядок, каким его привыкли все видеть.